Варшавский саммит НАТО знаменовал собой полный провал российской политики на западном направлении. Хуже для Москвы могло стать только решение о немедленном включении Грузии и Украины в состав Альянса: размещение «легко перепрофилируемых» систем ПРО под Харьковом и пары американских авианосцев на рейде Батуми.
Не лучше выглядит и экономическая ситуация: цена на нефть снижается, договориться с главными поставщиками Москва не может. Как и не может уйти из Сирии, оставив без поддержки марионеточный режим «дружественного» Башара Асада. Без прекращения же бомбардировок лагерей сирийской оппозиции и мирных поселений договоренностей, например, с Эр-Рийядом достичь не удается.
По швам трещит газовая монополия Газпрома. Вопреки всем прогнозам прикормленных аналитиков, сланцевый газ США, даже с учетом транспортировки и строительства терминалов сжиженного газа, оказался вполне конкурентоспособным. Строительство Южного потока, как и второй очереди Северного потока, под большим сомнением. Эпоха газового доминирования России и энергетического шантажа ею Европы завершается на наших глазах .
Все более реальные очертания обретают два главных ночных кошмара Кремля: ракеты НАТО под Харьковом и реализация программы Трансатлантического партнерства.
Россия ищет выход на Юге и Востоке. Исторические параллели всегда хромают, но в условиях внешнеполитического кризиса она традиционно бросается именно в этом направлении. Достаточно вспомнить Крымскую войну, войну с Турцией 1877-78 гг, Первую мировую, Афганистан - теперь вот Сирия.
Москве срочно необходим крупномасштабный геополитический проект – для преодоления репутационных издержек в международных делах и маскировки экономических провалов внутри страны. Путину в очередной раз повезло: внешнеполитический кризис и неудачная попытка военного переворота в Турции, резкое охлаждение ее отношений с ЕС и США, ослабление армии и демократических прозападных общественных институтов в ходе репрессий, готовность к сближению с Россией – все это прекрасные с точки зрения Кремля предпосылки для создания нового антизападного союза и повышения собственного международного веса. В данном случае основой для очередного проекта евразийской интерграции выбрана ШОС. Прежние проекты – евразийская интерграция и антизападная консолидация на основе БРИКС закончились ничем.
Кремль торопится: Ташкентский саммит ШОС взял курс на расширение организации за счет Индии и Пакистана. Принято решение о повышении статуса Ирана, который до этого времени был лишь наблюдателем. 8 августа в Баку состоится саммит Азербайджана, Ирана и России, на следующий день Путин встретится в Петербурге с Эрдоганом. Трудно не увидеть в этом фундамент новой конфигурации, которая начинает складываться прямо на наших глазах.
В стороне осталась традиционно ориентировавшаяся на Россия Армения, возлагавшая «на старшего брата» заботу о своей безопасности, в первую очередь в решении в свою пользу Карабахского вопроса. Именно в надежде обеспечить безопасность и заручиться союзником в лице Москвы перед лицом Азербайджана, стоящей за ним Турции и в свою очередь стоящим за Турцией НАТО, Ереван вступал в «евразийский союз». Кто мог тогда представить, что политика Турции повернется от доходящей до конфронтации напряженности в отношениях с Россией к антизападному союзу с ней?
Российские политики, эксперты и СМИ настаивают на том, что новая конфигурация имеет исключительно экономический характер. Однако, единожды солгавшему... Все достаточно хорошо помнят, как такие же уверения звучали в отношении евразийского союза и как вопрос о присоединении к Таможенному союзу стал причиной торговых войн России против Украины и основой ее шантажа — что в конечном итоге послужило толчком для Майдана, Революции Достоинства, свержения Виктора Януковича и всех последующих событий, похоронивших евразийский интеграционный проект.
На практике Москва старалась создать евразийский союз по образцу и в противовес ЕС. России в нем отводилась роль не столько экономического локомотива, сколько геополитического центра, регулятора политических процессов и гаранта ядерной безопасности постсоветского пространства. Украинские события, присоединение Крыма, гибридная война на юго-востоке Украины взорвали этот изначально нежизнеспособный сценарий. Экономически Россия не может предложить ничего, кроме поставки и транспортировки энергоносителей. Политически же из гаранта региональной безопасности она превратилась в угрозу всему сложившемуся европейскому миропорядку. Энергетический шантаж сменился ядерным .
С точки зрения Кремля, формат расширенной ШОС: + Иран + Турция + Сирия Башара Асада выглядит весьма внушительно. Думаю, что легкомысленно было бы не видеть в этой конфигурации очертания возможной антизападной коалиции на случай жесткого противостояния в рамках по сути идущей холодной войны, а также в случае ее перерастания в крупный региональный или даже мировой вооруженный конфликт.
Практически нет сомнения, что Баку так или иначе добровольно или вынужденно примкнет к этой конфигурации, если она действительно сложится. Это не сулит ничего хорошего ни для Армении, которая остается в одиночестве и в прямой, с точки зрения географии изоляции. Ни для Грузии, оказывающейся перед лицом мощной коалиции при формально неопределившихся отношениях с НАТО. Ни для Южного Кавказа в целом, имеющего шанс стать региональным пороховым погребом.
Насколько реальна такая коалиция
Противоречий между ее членами на самом деле существенно больше, чем внутри ЕС и тем более НАТО. В рамках данного краткого обзора мы не можем проанализировать внешнеполитические концепции и хитросплетения реальной политики столь разнородных государств. Хотя это была бы актуальная и хорошая работа для группы экспертов. Слабое место всех коалиций – противоречия между участниками, борьба за руководящее место и возможные победные дивиденды.
Безусловно данную коалицию трудно признать монолитной. Что сразу бросается в глаза – это традиционализм и антизападничество ее участников. Хотя с моей точки зрения, антизападничество (в частности, антиамериканизм Китая) сильно преувеличивается российскими экспертами, а это неизбежно повлечет за собой стратегические просчеты в ближайшей перспективе. Поражает то, с какой готовностью Ташкентский саммит поверил обещаниям Индии и Пакистана не привносить свои противоречия на площадку ШОС. Что это? Недоработка экспертов, или политическая воля Кремля любой ценой попытаться подмять под себя крупных геополитических игроков Южной Азии?
Несколько слов нужно сказать об Иране. Его внешняя политика отличается такой «многовекторностью», что разобраться в ней совсем непросто. В данном контексте следует выделить два фактора: защита интересов мусульман и поддержка «угнетенных народов» по всему миру в сочетании с принципом экспорта революции зафиксированы в конституции. Иран проводит политику дестабилизации в Афганистане, стремясь не допустить включения его территории в схему мировых транзитных путей. К тому же Тегеран неоднократно заявлял, что будет проводить независимую от любых внешних влияний политическую линию.
Кремль в данном случае предпочитает слышать здесь только то, что Иран не будет проводить политику по указке Вашингтона. Следовало бы обратить внимание на то, что вероятность того, что он будет исполнять волю Москвы, также ничтожно мала. Очень важно и то, что Иран (и это является общеизвестным на Западе и доказанным фактом) самым непосредственным образом поддерживает ряд радикальных исламистских признанных террористическими организаций, а также Асада и палестинских террористов, подпадающих с точки зрения Тегерана под определение «угнетенных народов». В этом смысле смычка и союз Тегерана и Москвы представляется логичным и даже неизбежным. Правда, после снятия санкций у Ирана появился и прозападный вектор, и внутренняя ситуация там едва ли менее напряженная, чем в Турции. Но кремлевских политиков это не волнует: дубина для террористического шантажа Запада нужна здесь и сейчас .
К этой «многоходовочке» Россия теперь постарается добавить 9 августа и Турцию, воспользовавшись кризисом, в котором она оказалась в результате крайне непоследовательной политики последних лет. Не люблю рассуждений в подобном ключе, но Эрдогана и Путина объединяет «обида» на Запад и США. Налицо также некоторая общность социальной базы двух политиков. Однако, на самом деле это совершенно не те факторы, которые могут лечь в основу долговременного политического союза.
Помимо «дубины» - основы для имперских претензий и геополитического шантажа, России как воздух нужна альтернатива Южному потоку. Думается, что вопрос о строительстве Турецкого потока станет основным на переговорах в Петербурге. В целом же «экономическая составляющая» наскоро сколачиваемой коалиции лежит в плоскости возрождения Великого шелкового пути. Россия в пику традиционным транзитерам – Украине, Балтии, Польше хочет осуществить «великий передел» транзитных путей, перенеся их на юг. Однако проблема состоит в том, что речь идет об огромном весьма нестабильном регионе, а Кремль уже достаточно продемонстрировал свою неспособность регулировать ситуацию на постсоветском пространстве, чтобы без труда можно было прогнозировать: подобный политико-организационный проект ему не по силам.
Конечно, все высказанное здесь в данный момент является не более чем гипотезой, что называется, эта статья призвана лишь фиксировать тенденцию. Противоречия внутри складывающейся коалиции могут взорвать ее еще на этапе закладки фундамента, но и не замечать существенных сдвигов в южной части евразийского континента было бы неправильно. Полагаю, что в конечном счете как минимум Китай, Иран и Турция используют Россию в собственных интересах , оставив ее в конечном счете в очередной раз в роли проигравшей стороны.
Иран, например, поддерживает не только тех террористов, которые взрывают европейские города, но и Талибан, которого опасается Россия и, главное, Партию исламского возрождения Таджикистана. Тегеран не скрывает, что видит свою задачу в превращении этой бывшей советской республики в исламское государство. Определенная активность Ирана аналогичной направленности зафиксирована и в Казахстане.
Так что, как писали в свое время в учебнике по научному коммунизму, «с усложнением управленческих задач роль Партии будет неуклонно возрастать». Вот только решать эти задачи нынешние Администрация Президента и МИД вряд ли окажутся в большей мере способны, чем некогда их историческая предшественница КПСС.